Кобяковское городище

Кобяково городище расположено на высоком мысу между р. Доном и балкой Кобяковой, в расстоянии около версты от крайних хат ст. Аксайской и верстах в двух от станции железной дороги „Аксай”.

Городище это впервые упоминается в 1570 г. Посол Ивана Грозного к турецкому султану Селиму, Иван Новосельцев от 7 июля 1570 г. писал царю, что „азовский Диздарь Сефер прислал навстречу на Оксайское устье под Кобяково городище Агу Закафею”. В январе месяце от г. Рыльска посла провожал казачий атаман Михайла Черкашенин и „с ним атаманы и казаки”. Послу был дан наказ „А из Рыльска итти не мешкая не часу, чтоб ему (Новосельцеву) в Азов дойти зимою. А как он близко Азова будет в ближайших зимовищах атаманских, и ему Мишиных товарищов казаков двух или трех послати азовскому доздарзеферю про себя сказати, что он от великого государя царя всея Руссии идет к брату его и другу к Селим Султану, и он бы прислал пристава и людей, чтоб ему до Азова дойти здорово”…

Михайла Черкашин проводил посла до Кобякова городища, где был его атаманский стан; далее, на запад, шли уже турецкие владения, послов принимала уже турецкая стража и провожала до Азова.

Следовательно, у Кобякова в первой половине ХVІ в. и даже весь ХVІІ в. был крайний от турецких владений казачий стан и именно стан атаманский. Там разменивались послами и переменяли проводников. На карте Иссака Массы 1633 г. на месте Кобякова городища отмечено: „Jebos seu Atamanskoi” городок. В том же ХVІІ в. упоминается городок Нижние Раздоры, как крайний пункт от турецких владений. Он мог быть только у Кобякова, т.к. должен быть в защищенном от внезапных нападений месте, служить наблюдательным пунктом за движением турок и татар и на случай опасности подавать тревогу огневыми сигналами в г. Черкасск. Мыс, на котором расположено Кобяково городище, как увидим ниже, вполне удовлетворяет всем этим требованиям и следы позднейшего там казачьего укрепления довольно заметны.

В ХVІІІ в. на месте этого городища был казачий стан под названием Роговской или на Роговых, т.к. мыс по казачьему говору назывался рогом. В 1777 г. стан на Роговых переименован в ст. Сретенскую, в которой в том же году была построена деревянная Сретенская церковь. Выше его был стан Усть-Оксайский, переименованный в 1791 г. в ст. Аксайскую. Ниже Сретенской станицы в 1777 г. из азовского казачьего полка населена ст. Александровская. Сретенская станица упразднена в половине прошлого столетия и юрт ее распределен между станицами Аксайской и Александровской1). В конце ХVІІ века на Дону в одном из низовых городков был казак Василий Кобяков, выкрещенный из татар. Он обошел все Закавказье, Персию и Туркестан. Петр І-й во время „Азовских походов” 1695 и 1696 г. приказал со слов Кобякова составить сказку „о Туркестанских делах”. Вот вся, так сказать, историческая сторона Кобякова городища. Обратимся теперь к стороне более древней, до-исторической, по указаниям предметов, добытых на том месте раскопками.

Городище имеет вид удлиненного прямоугольника с востока на запад: длина до 70 саж..(150 м – К.П.), ширина — до 40 (85 м) – К.П.). Часть городища обрушилась в течение веков в Дон, обнажив толщи культурных слоев до нескольких метров. С юго, от Дона, и с востока оно имеет крутые обрывы, с севера — балка Кобякова, а с запада — глубокий ров, вырытый или возобновленный впоследствии, в казачий период.

На верхней площади явно заметны холмы, впадины, валы — остатки укреплений, башен казачьего атаманского стана. Ниже под этим слоем от обрыва к Дону А.А.Миллером в 1925-1928 г.г. открыты фундаменты строений, кладенных из неотесанного камня-известняка на глине. Там же найдена им в 1925 г. печать для просфор, хорошо вырезанная из камня, точно такая же, какие и теперь употребляются в бедных сельских церквях, деревянные или медные. В южном обрыве и по северному склону посетителя поражает обилие черепков хорошо обожженой глиняной посуды, амфор и др. Эта посуда была привозная греческого изделия.

В балке Кобяковой живущими там казаками при рытье погребов были найдены и целые амфоры, переданные в Донской музей. Амфоры (в виде кувшина) с узким горлом и узким дном, по бокам две ручки. Есть много толстых черепков от большой посуды, чрезвычайно крепкие, серо-желтого и синеватого цветов. В овраге к балке Кобяковой, по северному склону городища, дождевой водой размыто целое кладбище — погребение христианское, найдено много крестиков медных и серебряных. Это кладбище бывшего Роговского стана и Сретенской станицы.

Городище это было обследовано еще раньше в 1901 г. командированным для этого В.В.Богачевым, ныне профессором-геологом. В обрыве к Дону идут слои из пепла, ила, песка, в которых, в их плоскости, лежат скелеты крупной рыбы — осетров, сомов, сазанов, судаков и др., часто в совершенно целом виде, вместе с костями млекопитающих животных. Кости рыб преобладают в нижних слоях, содержащих грубой работы и плохо обожженую посуду черной глины. Кости млекопитающих — чаще в верхних слоях, где уже обильно попадаются черепки хорошей посуды из красной глины.

Культурный слой по обрыву Дона идет и далее на запад на протяжении до 170 саж. (363 м – К.П.) и в степь до 150 саж. (320 м – К.П.). В юго-восточном углу городища В.В.Богачевым найдено целое кладбище из 17 скелетов, в южном вале найдено три скелета. Из этих скелетов один принадлежал ребенку, другой, несомненно, женщине. Лоб ее был высок, но узок, вокруг головы была повязана шелковая, прошитая золотыми нитями лента. Тут же лежал огромный мужской скелет, близ шеи которого найдена маленькая медная пуговка. Череп и другие кости сильно истлели и их нельзя было вынуть целиком.

Скелеты очень близко лежали один к другому, сверху были прикрыты досками. Тут же много лежало лошадиных костей. Никаких металлических вещей, кроме пуговки, не найдено. Черепа у некоторых удлиненные спереди назад (долихоцефальные), но чаще — круглые (брахицефалы), лоб низок, мал, челюсти и скуловые дуги развиты. Бедра у многих представляют странное явление: они сильно выгнуты впереди. Близ одного скелета была найдена тарелка из черной глины, близ другого, с пробитым черепом, у самого черепа — каменный топор, из песчанника. Все скелеты лежали на спине, с вытянутыми вдоль тела руками. Определенного, относительно стран света, положения нет.

Кроме топора никакого оружия не найдено 1). В балке Кобяковой в наносных слоях найден кремневый нож, осколки кремней и проч.

Из этих беглых обследований видно, что при „Аксайской переправе” (не татар) на защищенном от внезапных нападений мысу были стоянки человека с самых древнейших времен, начиная с каменного века. Тут должны быть и скифско-сарматские поселения времен греческой и римской культур, как вообще при всех переправах, и гунско-хазарские и, наконец, казачий стан и станица. К какому веку относится найденная А.Миллером печать для просфор? На этот вопрос ответить трудно. Она могла быть и хазарская, т.к. хазары нижнего и среднего Дона были христиане (Х-ХІ в н.э.), могла быть и от казачьей Сретенской церкви, снесенной в начале прошлого века. Церковь это была деревянная и, по всей вероятности, на каменном фундаменте, кладенном на глине, как вообще строят сельские церкви.

Найденный А.Миллером фундамент каких-то строений, видимо, стен укреплений или большой башни, не характерный для хазарских построек. Хазары возводили свои постройки из тесанного камня или кирпича с квадратными поверхностями и клали на извести, хорошо приготовленной. Они были опытные строители. Кладку на глине они не знали. Это отмечено всеми исследователями хазарских построек. Но что следы их при этой переправе должны быть — это несомненно. Такие переправы они оберегали, и укрепление их там должно быть. Нужно снять весь верхний слой площади городища и там их следы под казачьими постройками окажутся. Кладка на глине из нетесанного камня — это постройка танаитов сарматского периода І-ІV в. н.э. Все глиняные изделия — привозные. Печать найдена среди мусора фундамента какого-то небольшого круглого строения в юго-восточном углу, как говорил А.Миллер собравшимся любителям археологии в сентября 1925 г. на месте Кобякова городища. В этом углу и стояла Сретенская церковь. Фундамент строения был очень близко к обрыву. Но сто лет тому назад обрыв к Дону был сажень на 20 дальше к югу и подошел к этому месту только теперь. Сто лет тому назад полковник Мартынов в своих записках отмечал, что Дон страшно подмывает городище и скоро оно сползет совсем. И оно сползло сажень на 15-20. Следовательно тогда церковь стояла далеко от обрыва.

Что хазары этой переправой интересовались и ее охраняли, на это указывает их высокий сторожевой курган, расположенный верстах в двух западней городища по дороге в г. Нахичевань. Курган стоит на самой высокой точке и, видимо, казаками в ХVІ веке надсыпан. Это хорошо заметно. Вокруг вершины его идет уступ для ходьбы наблюдателя-часового. С кургана этого открывается вся долина Дона до станицы Елизаветовской и Азова, вся долина Темерника и далеко в степь на север. Курган этот слывет у местных жителей под названием „Маяк” и это верно, на нем стоял когда-то маяк, столб с пуком сена для огневых сигналов, а также под именем Гиреевской могилы, и это отчасти верно, только не могила, а Гиреев сторожевой курган.

В Крыму царствовали Гиреи. Казаки сторожили с него Гиреев, т.е. крымских татар, наблюдали за их движением. Это не могильник, а сторожевой курган. Близ него есть другой сторожевой курган, но уже сползший, широкий и низкий. На нем удобно поставить батарею, и, видимо, в казачий период там и могла стоять батарея, вестовая пушка. Вокруг этих курганов на пространстве одной квадратной версты расположено до 30 курганов, средних и малых; иные едва заметны. Это уже могильники разных эпох.

На острове против ст. Аксайской также найдены культурные слои с средневековой посудой. Эта стоянка должна иметь связь с укреплением на Кобяковом и являлась, видимо, станом его рыболовов.